Взыскание убытков при банкротстве

В продолжении цикла статей, посвященных анализу различных нюансов представительства в обособленных спорах о привлечении лиц к субсидиарной ответственности в рамках рассмотрения арбитражными судами дел о несостоятельности (банкротстве), предлагаем читателям очередную статью на обозначенную тему. 

Настоящую статью можно с полным основанием назвать логическим продолжением и второй частью нашей статьи, рассказывающей об обособленном судебном споре (дело № А41-19050/17 в Арбитражном суде Московской области), начатом по заявлению конкурсного управляющего ООО «У…» о привлечении гражданина П. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. 

В этой статье мы представляем на суд читателей краткий обзор другого обособленного спора, прошедшего две инстанции в рамках дела № А41-19050/17, в котором, как и в споре о привлечении гражданина П. к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «У…», принял непосредственное участие партнер фирмы ООО «Лига Прав» Алексей Садоха. Судебное разбирательство было инициировано конкурсным управляющим ООО «У…» уже после вступления в силу судебного акта, которым было отказано в привлечении бывшего генерального директора П. к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника. 

Полагаем важным напомнить нашим читателям, что гражданин П. работал генеральным директором ООО «У…» в период с 01.01.2013 года по 27.07.2016 года, после чего был уволен с этой должности приблизительно за восемь месяцев до даты возбуждения дела о банкротстве ООО «У…». Одновременно с увольнением гражданина П. учредителями должника на должность генерального директора была избрана гражданка Т., де-юре занимавшая эту должность непосредственно до возбуждения дела о банкротстве ООО «У...» и перехода полномочий руководителя должника к арбитражному управляющему. 

Согласно определению Арбитражного суда Московской области от 15.07.2019 года участвовавший в деле о банкротстве конкурсный управляющий Ц., был освобожден от занимаемой должности. Вновь назначенный конкурсный управляющий ООО «У…» - гражданин Б., ссылаясь на ряд положений Федерального закона от 26.10.2002 года № 12-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), а также статьи 15 «Возмещение убытков», 53 «Органы юридического лица» и 1064 «Общие основания ответственности за причинение вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации обратился с заявлением о взыскании с П. убытков в размере свыше 9 миллионов рублей. В данном обособленном споре все материально-правовые и процессуальные требования вновь назначенного конкурсного управляющего, также, как и требования бывшего управляющего должника о привлечении гражданина П к субсидиарной ответственности, описанные в нашей предыдущей публикации, были активно поддержаны со стороны основного кредитора должника — Отрытого акционерного общества «Е...». Это выражалось прежде всего в участии представителей кредитора в судебных заседаниях, а также предоставлении суду письменных пояснений по делу, ходатайств и совершении иных процессуальных действий с целью убедить суд согласиться с доводами конкурсного управляющего и взыскать с гражданина П. убытки в заявленном размере. 

Отметим, что еще в 2012 году Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации разъяснил участникам подобных судебных разбирательств, что с даты введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства требования о возмещении убытков, причиненных должнику-юридическому лицу его органами (пункт 3 стать 53 ГК РФ, статья 71 Федерального закона «Об акционерных обществах», статья 44 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» и т.д.), могут быть предъявлены и рассмотрены только в рамках дела о банкротстве (пункт 53 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 года № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»). 

Статья 61.20 Закона о банкротстве наделяет ограниченный круг лиц правом предъявить требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица. При этом сама по себе статья 61.20 не устанавливает новое основание для привлечения к ответственности, а лишь содержит нормы, регулирующие порядок возмещения убытков, причиненных должнику, по корпоративным основаниям (статья 53.1 ГК РФ, статья 44 Закона об ООО, статья 71 Закона об АО). Указанной статьей 44 Закона об ООО установлено, что ряд определенных в законе лиц, в том числе единоличный исполнительный орган общества (президент, генеральный директор, директор) несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. Согласно статье 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). 

В пунктах 1 - 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» указано, что именно истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) единоличного исполнительного органа, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица. При этом, так как в гражданском законодательстве закреплена презумпция добросовестности участников правоотношений (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса РФ), которая применима, в том числе, и к руководителям хозяйственных обществ, подразумевается, что руководители и иные лица, имеющие фактические возможности определять действия юридического лица, при принятии деловых решений действуют в интересах организаций и их участников, а не вопреки им. Бремя доказательства обратного, то есть факта недобросовестности руководителей организаций, согласно закону, возлагается на лицо, требующее взыскания убытков. 

Таким образом, для привлечения руководителя должника к гражданско-правовой ответственности в форме возмещения убытков, заявителю необходимо доказать наличие состава правонарушения, включающего в себя следующие составляющие в их совокупности: 

а) наличие вреда, 

б) противоправность поведения лица, причинившего вред; 

в) причинно-следственную связь между противоправным поведением лица, причинившего вред, и наступившим вредом; 

г) вину лица, причинившего вред. 

Недоказанность хотя бы одного из указанных элементов состава данного гражданско-правового правонарушения является достаточным основанием для отказа в удовлетворении требований о возмещении убытков. Вместе с тем, высшие судебные инстанции в процессе обобщения судебной практики по схожим вопросам, выработали ряд указаний на наиболее типичные ситуации - презумпции недобросовестности и неразумности действий руководителей организаций, при наличии которых бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица перекладывается на руководителей данных организаций. Так, согласно пункту 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 года № 62 недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда руководитель организации: 

1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке; 

2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки; 

3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; 

4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица; 

5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.). 

В рассматриваемом в настоящей статье судебном споре конкурсный управляющий должника заявил, что, по его мнению, именно действия генерального директора П. в период с 2013 по 2015 годы явились одной из причин существенного ухудшения имущественного положения должника. Заявитель обосновал требования о взыскании убытков с гражданина П. в общей сумме свыше 9 миллионов рублей наличием следующих обстоятельств, имевших место в период, когда П. занимал должность генерального директора ООО «У..»: 

1. В 2013 году генеральным директором П. от имени ООО «У...» (генеральный подрядчик) с был заключен договор генерального подряда ОАО «Е...» (заказчик) на строительство и реконструкцию объектов недвижимости. При этом, по мнению конкурсного управляющего, руководитель генерального подрядчика, действуя добросовестно и разумно, должен был осознавать, якобы имевший место объективный факт - невозможность выполнения должником работ по этому договору ввиду изначального отсутствия в штате организации необходимых работников, а также отсутствия у должника необходимой для выполнения работ строительной техники. По утверждению конкурсного управляющего причиной расторжения указанного договора явилось неисполнение договора со стороны генерального подрядчика, что, в свою очередь, сначала привело к взысканию с должника неосновательного обогащения в пользу кредитора, а затем и к банкротству должника. 

2. В рамках исполнение договора генерального подряда, генеральным директором П. в период с января по ноябрь 2014 год от имени ООО «У..» были заключены два договора с организациями, которые, по мнению заявителя, являлись так называемыми «фирмами-однодневками»: договор подряда с ООО «С..» (подрядчик 1) и договор подряда с ООО «Т..» (подрядчик 2). Во исполнение указанных договоров с подрядчиками должник перечислил на счета этих сомнительных организаций денежные средства на общую сумму свыше 9 миллионов рублей: около 2,5 миллионов рублей в пользу подрядчика 1 и около 6,5 миллионов рублей в пользу подрядчика 2. Конкурсный управляющий в качестве доказательства по делу, представил суду вступившее в законную силу решение Арбитражного суда города Москвы от 19.02.2019 года по налоговому спору, в котором фигурировали материалы налоговой проверки в отношении ООО «С...» и ООО «Т…» (дело № А40-15591/18-107-711). Со ссылкой на указанный судебный акт управляющий пояснил, что согласно ответам территориальных налоговых органов, контрагенты должника (как ООО «С…», так и ООО «Т…») в период с 01.01.2013 года по 31.12.2015 года строительно-монтажные работы якобы не осуществляли и осуществлять не могли в связи со следующими обстоятельствами: - указанные организации не имеют в штате необходимого для осуществления деятельности количества работников, а также не располагают активами, имуществом, транспортными средствами; - представляют налоговую и бухгалтерскую отчетность с минимальными показателями налогов к уплате, при отсутствии в отчетности декларирования реальной суммы поступающей на их счета выручки; - не располагаются по месту государственной регистрации и не имеют иного адреса фактического места нахождения; - лица, занимающие в них должности руководителей, имеют статус «массовых». Кроме того, конкурсный управляющий сообщил суду, что отсутствие у него первичной документации, обосновывающей перечисление должником денежных средств на счета указанных организаций, дает ему дополнительные основания считать ООО «С...» и ООО «Т...» фирмами однодневками, а действия генерального директора П. квалифицировать как заключение договоров с лицами, заведомо неспособными исполнить обязательства. Делая выводы из приведенных данных, заявитель сообщил суду, что если бы генеральный директор П. действовал разумно и осмотрительно, то ему достоверно было бы известно о том, что ООО «С..» и ООО «Т..» подпадают под критерии «фирм-однодневок», а следовательно, не способны как контрагенты, в принципе, исполнить обязательства в области строительно-монтажных работ. На основании изложенного, конкурсный управляющий объяснил суду, что действия генерального директора П. можно квалифицировать как недобросовестные по причине их неразумности и неосмотрительности в том случае, если директор П. не проверил могут ли контрагенты ООО «У...» в принципе исполнять обязательства строительных организаций, либо же директор П., заключая договоры с фирмами-однодневками, действовал сознательно и потому, в любом случае, данный гражданин подлежит привлечению к ответственности в виде возмещения убытков, причиненных должнику. В ответ на приведенные аргументы, представитель ответчика возразил против удовлетворения заявленных требований, обратив внимание суда на тот факт, что доводы заявителя не основаны на доказательствах, позволяющих установить наличие совокупности условий, требующихся в силу закона для привлечения гражданина П. к такой мере ответственности, как возмещения причиненных должнику убытков. 1. Так, приведенные конкурсным управляющим доводы о якобы заранее имевшем место факте невозможности исполнения ООО «У...» договора генерального подряда, опровергаются вступившим в силу решением Арбитражного суда Московской области по делу № А41-40686/15 от 20.07.2015. Согласно указанному судебному акту договор генерального подряда был расторгнут не из-за вины ООО «У..» в просрочке его исполнения, а исключительно в виду ненадлежащего исполнения обязательства со стороны заказчика (наличие ошибок в переданной генеральному подрядчику проектной документации, окончание срока действия разрешения на производство работ). Представитель гражданина П. особо подчеркнул и представил суду документальные доказательства исполнения генеральным подрядчиком ряда обязательств по проведению строительно-монтажных работ и сдачи их результатов заказчику по актам приема-передачи в октябре-декабре 2014 года, то есть до момента расторжения договора генерального подряда. 2. В ответ на доводы конкурсного управляющего о заключении директором П. от имени должника договоров с якобы фирмами-однодневками, представитель гражданина П. возразил, что в нарушение норм Закона о банкротстве, конкурсный управляющий не представил суду доказательств, на основе которых был сделан вывод о том, что фактически под видом сделок денежные средства с расчетного счета должника переводились на счета фирм-однодневок. Представитель гражданина П. также объяснил со ссылкой на пункт 31 Обзора судебной практики Верховный суд Российской Федерации № 1 (2017) (утвержден Президиумом ВС РФ 16.02.2017 года), что даже если и имела место неуплата налогов контрагентами ООО «У...», этот факт сам по себе не является доказательством недобросовестности действий должника (в лице его руководителя) по выбору контрагентов и взаиморасчетов с ними. Более того, сами налоговые органы не предъявляли к ООО «У...» каких-либо претензий по взаимоотношениям с указанными организациями при сдаче отчетности и уплате (зачете) налоговых платежей. Представитель гражданина П. также обратил внимание суда на то, что конкурсный управляющий не представил суду никаких доказательств того, что принятые заказчиком в октябре-декабре 2014 года по актам работы на сумму более 100 миллионов рублей были выполнены не субподрядчиками, а непосредственно самим генеральным подрядчиком, в связи с чем довод заявителя о перечислении ООО «У...» денежных средств в сумме более 9 миллионов рублей на счета якобы сомнительных юридических лиц является несостоятельным. Кроме того, представитель ответчика отметил, что в свете изложенных фактов, заявление конкурсного управляющего о том, что должник якобы работал не с добросовестными субподрядчиками, а с так называемые фирмами-однодневками, можно вполне обосновано расценить как злоупотребление правом со стороны заявителя. 3. Вместе с тем, представитель гражданина П., также указал на то, что заявитель не представил суду доказательств ни того, что возбуждению производства по настоящему делу предшествовало значительное ухудшение финансового состояния должника, ни доказательств наличия признаков преднамеренного или фиктивного банкротства. 

Так, исходя из представленных управляющим доказательств невозможно с должной степенью достоверности установить следующие обстоятельства, необходимые для удовлетворения заявленных требований: 

А) факт дачи директором П. обязательных для ООО «У…» указаний, направленных на заключение якобы заранее неисполнимых договоров; 

Б) наличие причинно-следственной связи между данными действиями руководителя и последующим банкротством должника. 

В итоге арбитражные суды согласились с доводами партнера юридической фирмы «ЛИГА ПРАВ» Алексея Садохи, представлявшего на рассматриваемом процессе интересы ответчика и отказали во взыскании убытков с гражданина П. При этом считаем необходимым отметить следующие важные выводы, сделанные судами при принятии актов по настоящему делу: - Во-первых, суд отметил, что в контексте рассматриваемого спора решение налогового органа, на которое ссылался конкурсный управляющий в обоснование своих аргументов о фирмах-однодневках, не может иметь предюдициального (то есть заранее установленного) значения и должно рассматриваться наряду с иными доказательствами по делу. - Во-вторых конкурсный управляющий не представил доказательств того, что все работы в рамках договора генерального подряда, заключенного между ООО «У…» (генеральный подрядчик) и ОАО «Е…» (заказчик) были выполнены исключительно самим должником, а не субподрядчиками. - В-третьих, отсутствие у конкурсного управляющего первичной документации, обосновывающей перечисление денежных средств на счета субподрядчиков, само по себе не свидетельствует о том, что такие документы не существовали. - В-четвертых, суд особо отметил тот, факт, что аффилированности или иной заинтересованности между ООО «С…», ООО «Т…» и гражданином П. в процессе судебного разбирательства не установлено. В заключении настоящей статьи полагаем, что будет нелишним привести цитату из разъяснений, данных Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации в пункте 1 постановления Пленума от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», положениями которого обязательно будет руководствоваться всякий арбитражный суд при рассмотрении споров о взыскании убытков с руководителей юридических лиц. «Арбитражным судам следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности. Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска. В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица. Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства».